В конце дня после выяснения отношений, угрозы отставки судьи, громких заявлений, – чего только стоит фраза подсудимого Евгения Воронина: «Мое личное дело секретно пока я не умер, я знаю, как рассекречиваются документы «совершенно секретно». Ваша честь! Вас обманули!» – начался допрос потерпевшего.
Новоселов уже дважды выбегал к трибуне раньше времени. Не терпелось. Ведь, наверное, как он представлял себе будущий процесс? Те, другие, в клетке, он же в окружении людей в масках, которые, на этот раз, охраняют его. Новоселов – в центре внимания, он главный, от него зависит: казнят тех или помилуют. И он ждал этого момента, сжимая в руках листы со своей будущей речью.
Итак, занавес!
«7 апреля 2004-го года в 9.30 утра на остановке «Площадь Свободы» я был задержан и доставлен в УВД. На протяжение суток меня допрашивали на причастность к покушению на Сорокина».
«28 апреля утром вышел из дома.., в районе Сормовского поворота увидел автомобиль 922 – это Сорокин… Либо бандиты, либо охранники Сорокина. Говорят: «Саня, пойдём поговорим, выпьем водки». Пытался вырваться. Мне стало больно, мне стало страшно. Стал кричать: «Помогите!» Рядом остановка, много людей, но никто не помог. Маркеев сказал: «Не кричи, пристрелю». Мне стало страшнее, я стал еще громче звать на помощь. Никто не вмешался».
… Потом последовали сцены в балахнинском лесу. Появление Сорокина. Что-то невнятное про знаменитый топор. Требование показаний против Дикина. «Я понял, что меня оставят живым, стал писать признания на земле. Пошел дождь. Сорокин сказал: «Такие же показания дашь Воронину и прокурору». … У УВД на улице меня встречал Воронин.»
Пока все. Продолжение в пятницу. Наводящие вопросы пострадавшему задавала прокурор. Новоселов отвечал четко, видно, что его тщательно готовили к показаниям, но впереди допрос адвокатов Сорокина, Воронина, Маркеева, которые заставят Новоселова вспомнить мельчайшие детали событий чуть ли не 15-летней давности.
Как не похож этот человек на того свидетеля, что давал показания в суде над Дикиным. Бывший охранник стал работать в церкви, отрастил бороду. Возможно, поверил в Бога. Не вяжется у меня этот образ степенного человека с лицом, которого используют в политическом процессе против бывшего мэра города. Тогда, пятнадцать лет назад, ему было очень страшно, и он дал показания на своего босса, тот получил за это шестнадцать лет тюрьмы.
Сейчас история повторяется. Опять Новоселов – главный свидетель. От него зависит будущее троих людей. Плохих или хороших – неважно. Вопрос: как потом с этим жить?
Валентина Бузмакова
